Социологический эксперимент: отношение калининградцев к кейсам, содержащим методы искажения данных опросов общественного мнения

Проданцов К.C
e-mail: ProdantsovKS@yandex.ru

Щекотуров А.В.
e-mail: ASHCHekoturov@kantiana.ru

Введение. Данные опросов общественного мнения не всегда являются отображением действительного
мнения населения. Опросы и их результаты используются как инструмент манипуляции общественным мнением.
Во время опроса на мнение респондента способны повлиять формулировки вопросов и ответов,
последовательность расположения вопросов [Начала практической социологии, с. 228-240]. Известны случаи,
когда людям приходится выражать отношение к неизвестным для них проблемам, то есть происходит
навязывание проблематики опрашиваемым [2, с. 168-170]. Чтобы получить желаемые результаты, проводят
опрос в определенное время, выбираются конкретные респонденты [3, с. 66-67].
Манипуляция результатами опросов осуществляется путем сокрытия результатов ответа «затрудняюсь
ответить» [2, с. 164-165, Начала практической социологии, с. 228-240], фальсификаций, подмен понятий [4, с.
209-215]. С помощью процедуры «взвешивания» результатов опросов [3, с. 74].
К факторам, которые не относятся к манипуляции, но также приводят к искажению мнения населения,
можно отнести использование в анкете вопроса, который включает в себя множество проблем. То есть
опрашиваемый, отвечая на предложенный вопрос, соглашается или не соглашается с совокупностью проблем,
которые в него включены [2, с. 176]. Использование вопросов или ответов в анкете, включающих в себя понятия,
которые каждый респондент может интерпретировать по-своему, также считается ошибкой, которая приведет к
неточному измерению [5, с. 119]. Чтобы избежать тавтологии в статьях, в которых используются
социологические данные, журналисты перефразируют варианты ответов, что приводит к изменению смысла.
Некомпетентность социологов и работников средств массовой информации (СМИ) способна негативно сказаться
на данных опросов [4, с. 214].
Среди различных рекомендаций о том, как получить данные опросов, которые будут отражать
действительное мнение населения, и как определять манипуляции опросами, наш исследовательский интерес пал
на предложение Патрика Шампаня, критикующего политологов за непонятные для населения формулировки
вопросов: «в качестве эксперимента стоило бы однажды спросить у респондентов, как они поставили бы
вопросы, а затем сравнить их разные формулировки с формулировкой политологов» [5, с. 121].
Вдохновившись этой идеей, мы решили провести эксперимент, цель которого — выявление отношения
жителей Калининграда к кейсам, содержащим методы, которые искажают данные опросов общественного
мнения.
Акцент сделан именно на представлениях калининградцев, так как некоторыми исследователями [6, с.
181, 7, с. 114, 8, с. 39] утверждается, что население приграничных областей подвержено большему
манипулятивному влиянию. Калининградцы могут быть более или менее восприимчивы к манипуляции и
благодаря этому, на наш взгляд, мы получим больше разнообразной информации.
В эксперименте была предпринята попытка приблизиться к воспроизведению ситуации схожей с
реальными условиями, когда человек сталкивается с опросами и их результатами на сайтах социологических
организаций и на страницах статей СМИ.
С помощью социологического эксперимента предполагалось определить, способны ли респонденты
выявить методы, искажающие данные опросов общественного мнения. А также узнать предпочтения
респондентов: как бы они сформулировали те или иные вопросы или как нужно было бы, на их взгляд,
использовать результаты опросов СМИ.

Методика исследования. В социологическом эксперименте приняли участие 237 человек. К отбору
участников предъявлялись определенные критерии.
Во-первых, в эксперименте могли участвовать только жители Калининграда в возрасте 18 лет и старше,
которые имеют представление что такое «опрос общественного мнения». Во-вторых, допускались те
респонденты, которые считают, что формулировка вопроса в анкете способна подталкивать людей к
определенному ответу. В-третьих, участники должны допускать возможность, что результаты опросов могут
фальсифицироваться в чьих-либо интересах.
Эксперимент был включён в онлайн-анкету. Результаты ответов на вопросы представлены в другой
статье [9, с. 91-100].
Респондентам предоставлялись шесть примеров, которые содержали методы, искажающие данные
опросов общественного мнения. Перед каждым примером интервьюируемым давалось следующее пояснение
задания: «Вам сейчас будут предложены вопросы и отрывки из статей СМИ, в которых используются
результаты опросов. Вам необходимо прочитать и определить: корректны ли данные примеры. Если нет, то
укажите, пожалуйста, в чем проблема и предложите решение (Например, как бы Вы сформулировали тот или
иной вопрос или как нужно было бы использовать результаты опросов СМИ)».
Один кейс был найден нами самостоятельно, а остальные взяты у исследователей.
Первый пример представлял собой отрывок из статьи с сайта, который рассчитывает рейтинги —
«BASETOP.RU»[10]. В статье были приведены результаты опроса посетителей сайта и Фонда «Общественное
мнение» (ФОМ). К данным ФОМ прилагался комментарий, который позволял понять читателю, что этим данным
нельзя доверять. Таким образом, сайт «BASETOP.RU» позиционировал свой рейтинг как наиболее правильный.
Второй кейс — формулировка вопроса, взятая у Е.И. Долгаевой и В.В. Крыловой [11, с. 59]. Авторы
критикуют вопрос «В целом сегодня Россия развивается в правильном или в неправильном направлении?» за то,
что он искажает отношение населения к власти и что тема, которая рассматривается в данном вопросе, является
сложной не только для респондентов, но и для самих социологов.
Третий и четвертый примеры — это формулировки вопроса, взятые из опроса Всероссийского центра
изучения общественного мнения (ВЦИОМ) «Выборы в Мосгордуму и акции протеста: общественная
оценка»[12]. Были отобраны два вопроса, которые критикует Г. Б. Юдин за выбор стороны в конфликте и
навязывание интерпретации случившегося респондентам[13].
Пятый пример — отрывок из статьи «Russia Today на русском» [14]. А. Г. Белоусов в статье «Стратегия
выявления фальсификаций и манипуляции данными в социологических опросах» [15, с. 84] критикует данную
публикацию за неправильную интерпретацию результатов опроса ВЦИОМ [16].
Шестой пример являлся формулировкой вопроса «Достиг ли или не достиг городской шум
невыносимого уровня?», которую критикует П. Шампань [5, с. 119] за возможность неоднозначного понимания
вопроса респондентами: неоднозначность словосочетания «невыносимый уровень»; не указано место, в котором
респонденты должны определить уровень городского шума и др.
Некоторые примеры были изменены для удобства восприятия их респондентами, поэтому
представленные примеры могли отличаться от первоисточников.

Результаты эксперимента. Перед тем, как перейти к описанию результатов эксперимента, следует
уточнить, что указанные респондентами проблемы, могли содержать в себе решения, а решения — проблемы.
Поэтому не всегда было понятно, к какой категории относить их ответ.
Основной проблемой первого примера эксперимента (рисунок 1) является пояснение, в котором
утверждается, что результатам ФОМ не следует доверять, так как данная организация работает на Президента
РФ.

В данном кейсе мнения респондентов относительно корректности примера разделились практически
поровну: 39,7% интервьюируемых считает отрывок из статьи некорректным, 34,6% придерживаются
противоположной точки зрения (таблица 1)

Наибольшее количество участников эксперимента считало проблемой пояснения о том, что заказчик
ФОМ — Администрация Президента РФ. Однако всего три респондента указало, что пояснение обесценивает
результаты и является манипуляцией. То есть большинство интервьюируемых не смогло определить
манипуляцию в данном примере.
Был выделен кластер ответов «заказчик указан в скобках», который набрал самое большое количество
ответов (14 упоминаний). В него группировались данные, когда было невозможно определить, что имеют в виду
респонденты. Ответы нельзя было отнести к группе мнений, что результатам нельзя доверять, так как заказчик
опроса Администрация Президента РФ (этот опрос недостоверный, так как рейтинг В.В. Путина искусственно
завышен). И невозможно было считать, что они видят манипуляцию (пояснение в скобках обесценивает
результаты, хотя данные могут быть достоверными).
11 упоминаний, что данным нельзя доверять, так как заказчик опроса Администрация Президента РФ
(здесь, на наш взгляд, опрашиваемые подверглись манипуляции, так как из-за этого пояснения они бы не стали
доверять представленным данным).
Респонденты видели проблему в том, что опрос о предполагаемом событии, а не о настоящем (11
упоминаний).

Среди единичных упоминаний проблемы были выявлены следующие варианты: «Нет затруднившихся
ответить и тех, кто не проголосовал бы за этих кандидатов», «Я бы избегала слова „итоги“, так как
складывается ощущение, что люди уже проголосовали» (таблица 2).

Самые популярные решения, предложенные респондентами, — провести опрос независимой
организацией (9 упоминаний) и указать сопроводительную информацию к опросу (5 упоминаний).
Вместе с тем респонденты отмечали, что стоит «убрать значения рейтингов, а позиции назначать
рандомом», «корректнее было бы указать все за, против, воздержался для каждого кандидата», «решений нет,
опросы всегда будут неточными и некорректными» (таблица 3).

Ключевая проблема второго примера эксперимента (рисунок 2) — формулировка вопроса,
включающая в себя множество проблем. Респонденты, отвечая на этот вопрос, делают выбор сразу по
совокупности проблем.
В этом примере мнения респондентов распределились пополам: 39% опрашиваемых считает, что пример
корректный и также 39% считает пример некорректным (таблица 4).

Подавляющее большинство мнений (39 упоминаний), что формулировка вопроса во втором примере —
обобщенная, непонятная: «Категория слишком обобщена, направлений много, мы можем одновременно
развиваться в одной области и деградировать в другой», «Не указано что именно подразумевается под словом
„правильность“. Может быть, это касается развития медицины или ЛГБТ-сообществ», «В целом трудно
определить характер развития страны, нужно рассматривать отдельные направления». Это означает, что
большинство участников эксперимента выявило ключевую проблему.
Респонденты обратили внимание, что неверно выбрано понятие «в целом» (5 упоминаний): «Проблема
— „в целом“. В целом мы же живём, работаем, значит и в России всё не так плохо», «Размыта формулировка
вопроса. Термин „в целом“ заведомо обесценивает ответ и его использование создает ощущение важности не
ответа, а только лишь факта участия».
5 упоминаний касаются неравнозначности предложенных вариантов ответа (таблица 5).

Большая часть респондентов (8 упоминаний) считает, что данный вопрос следует конкретизировать:
«Указать относительно каких стран „правильно“ или „неправильно“ развивается Россия», «Нужна
конкретика. Что такое правильно для тех, кто опрашивает и что неправильно. Может быть, нужно дать
конкретные примеры». Также 8 упоминаний, что данный вопрос должен быть разбит на несколько направлений,
что позволит выразить своё мнение по каждому из них: «Корректнее было бы разграничить вопрос по разным
сферам. То есть отдельно ответить по медицине, образованию и так далее», «Лучше разбить этот вопрос на несколько по каждому направлению развития (в области экономики, культуры и т.д.)», «Необходимы
конкретные цифры и стратегии развития направления».
Респондентами были рекомендованы следующие формулировки вместо предложенной: «Как Вы
считаете, приведет ли новая реформа в сфере образования (пример реформы) к увеличению количества
образованных людей в стране?», «В каком направлении, по-Вашему, происходит развитие России в данный
момент?» (таблица 6).

Основная проблемой третьего кейса (рисунок 3) — неоднозначность в вопросе понятия «жесткие
меры».
В названном примере эксперимента 40,5% респондентов ответили, что считают данный пример
некорректным, а 36,3% — корректным (таблица 7).

Больше всего респонденты упоминали, что недостаточно количества вариантов ответа или неправильно
предоставлены ответы (12 упоминаний): «Вариативность ответа сводится к отсутствию четкости ответа.
Слово „скорее“ выражает сомнение во мнении опрашиваемых», «Недостаточное количество вариантов
ответов. Например, полностью согласен или полностью не согласен».

Семь раз упоминалась нехватка информации о протесте: «Не приведено само законодательство и
возможные меры для оценки», «Дана неполная информация о протесте для того, чтобы сложить впечатление
о положительном или отрицательном отношении к нему. Соответственно, принять позицию согласия или
несогласия будет невозможно», «По какому поводу был протест? Протест против домашнего насилия, или
против решений какого-либо чиновника, или освобождения преступника».
Среди проблем выделялось навязывание одной из множества точек зрения (6 упоминаний): «Вопрос
подталкивает согласиться с правомерностью властей», «Уловка. Формулировка вопроса ставит
интервьюируемого перед выбором — либо согласиться с действиями власти, либо „одобрить нарушения
закона“, «Вопрос уже сам отвечает на себя, о якобы законности действий власти».
В качестве еще некоторых проблем третьего примера часть респондентов отметила следующие: «Про
жёсткие меры вопрос излишен. Он подталкивает на агрессию», «Слово „закон“ стоит в одном ряду с
„жёсткими мерами“ — это наталкивает на то, что „жёсткие меры“ правильны, хотя это не всегда так»,
«Формулировка вопроса плохая. Пока дочитаешь, уже не понимаешь, с чем ты согласен или не согласен».
Всего один респондент обозначил как проблему неоднозначность понятия «жесткие меры» (таблица 8)

Наибольшее количество респондентов в качестве решения предложили предоставить больше вариантов
ответа, изменить варианты ответа (9 упоминаний): «Нужна вариативность ответов. Шкала с пятью
вариантами хотя бы: „согласен“, „согласен не полностью“, „нейтрально“, „более не согласен, чем согласен“,
„полностью не согласен“», «Не согласиться с мнением всегда психологически респондентам сложнее, чем с ним
согласиться. Поэтому корректнее было бы показать два противоположных мнения и спросить „согласны или
не согласны“», «Конкретика — да или нет как обязательные варианты».
Некоторые респонденты предложили формулировки вопроса взамен представленной: «Как Вы
считаете, как нужно действовать властям в такой ситуации?», «Как власть должна действовать в подобных
ситуациях? И варианты», «Согласны ли вы с настоящими методами урегулирования протестов?».
Один из респондентов порекомендовал авторам вопроса «быть честными и объективными при
составлении вопросов. Мошенничество в подобных ситуациях кардинально подрывает репутацию задающего
вопрос» (таблица 9).

В четвёртом примере (рисунок 4) проблема состоит в том, что в формулировке вопроса и вариантах
ответа респондентам предлагается только одна из множества точек зрения: подписи недействительны, и
названные люди нарушили закон.
Большинство респондентов (46,4%) считает данный пример корректным. Стоит отметить, что
«затруднившихся ответить» о корректности данного примера, самое большое количество из всех шести кейсов
(30%). Это может быть связано со сложностью восприятия длинного вопроса или навязывания нами
проблематики незнакомой респондентам (таблица 10).

Среди проблем, которые отметили респонденты, большинством выделялось недостаточность ответов в
предложенном вопросе, возможность выбора только из двух ответов: «Наличие лишь двух диаметральнопротивоположных вариантов ответа, исключая промежуточные варианты», «Отсутствует пункт о
предвзятом отношении избиркома».
На втором месте по количеству упоминаний — ключевая проблема данного кейса (навязывание одной
из множества точек зрения): «Оба варианта ответа и сам вопрос указывают, что у кандидатов были нарушения,
хотя многие с этим не согласны», «Нарушения указаны только у оппозиционеров, хотя они были и у провластных
кандидатов».
Выявлено шесть упоминаний, связанных с недостаточностью информации о ситуации: «Крайне краткое
изложение ситуации», «Опять же апеллирование к „Закону“. Заметим — речи не идет о решении суда».
Некоторыми респондентами отмечались следующие проблемы: «Оценочное суждение в формулировке
„в большей степени согласны“, что подразумевает, что респондент заведомо поддерживает обе точки
зрения», «Манипулятивный вопрос, ориентирующий респондента к эмпатии к конкретным политикам»
(таблица 11)

Рекомендации респонденты связывали с предоставлением большей информации о событии (3
упоминания) и большего количества вариантов ответа (3 упоминания). Опрашиваемые считают, что необходимо
позволить ответить самостоятельно (2 упоминания).
Вместе с тем участники эксперимента предлагали: «Упрощение формулировки до: „Как вы
считаете..?“, а также расширение вариативного ряда», «Предлагаю убрать фамилии, дабы мнение было не
предвзятым, в том числе к озвученным кандидатам», «Добавить в ответы вариант „провести выборы
повторно с усиленным контролем за ходом голосования“» (таблица 12).

Главная проблема пятого примера эксперимента (рисунок 5) — манипуляция названием статьи. В
заголовке говорится о более 50% граждан, поддерживающих повышение НДФЛ. Однако отсутствует пояснение,
что население готово к повышению налога, если деньги пойдут на увеличение пенсий и направятся на поддержку
здравоохранения в России.

В этом примере почти половина респондентов (48,9 %) согласились, что данный пример некорректный
(таблица 13).

В качестве проблемы наибольшее количество респондентов отмечало недостаточность вариантов ответа
(таблица 14). Так как калининградцы не всегда могли определить, что перед ними отрывок из статьи, то было
принято решение выделить три кластера ответов. «Недостаточно вариантов ответа (об опросе)» – это для
респондентов, которые критикуют сам опрос за отсутствие ответов, а в кластер «недостаточно вариантов ответа
(о статье)» относились мнения респондентов, которые критикуют интерпретацию результатов опроса в статье. В кластер «недостаточно вариантов ответа» вносились мнения респондентов, которые нельзя было отнести к
критике опросов или к критике интерпретации результатов опроса в статье.
Недостаточно вариантов ответа — 14 упоминаний: «Почему нет варианта „не поддерживаю?“», «Где
вариант не поддерживаю вообще?».
Недостаточно вариантов ответа (об опросе) — 9 упоминаний: «Из вариантов ответа на поставленный
вопрос присутствуют только утвердительные (выгодные для заказчика опроса), то есть нет варианта „я
против повышения налога“», «В вопросе откровенная фальшь. Кроме этого вопрос не допускает другие
варианты ответа».
Недостаточно вариантов ответа (о статье) — 4 упоминания: «Не ясно, какие ещё были варианты
ответов, за которые проголосовали остальные люди», «В новости не указан процент людей, выступивших
против или воздержавшихся».
8 респондентов обозначили манипуляцию заголовком статьи: «55% согласны на повышение НДФЛ, если
эти средства будут отправлены на конкретные статьи расходов, а не просто „поддерживают повышение
НДФЛ“, «Граждане не за повышение НДФЛ в принципе».
В «другое» были включены следующие единичные мнения: «Предполагаю, что не все знают что такое
НДФЛ», «Нужно ли указывать в скобках проценты готовых результатов ВЦИОМ? Это может натолкнуть
на то, что человек будет скорее склоняться к большинству процентов „ведь так думают все“», «Отсутствие
конкретного значения процента опрошенных: абстрактное „более 50%“» (таблица 14).

Респонденты в решениях, также как и в выделении проблем, акцентировали внимание на вариантах
ответа. Чаще всего участники эксперимента предлагали предоставить больше вариантов ответа (об опросе),
изменить варианты ответов (10 упоминаний).
Кроме того респондентами отмечалось: «Сначала узнать, согласны ли люди к повышению. Если да, то
на что лучше направить деньги», «Нужно было сделать другие результаты опроса, так как разные причины
поддержки повышения НДФЛ» (таблица 15).

В шестом примере эксперимента (рисунок 6) ключевой проблемой является неоднозначность вопроса,
нехватка информации.
В последнем примере большинство респондентов (42,6%) считает, что данный пример корректный
(таблица 16).

Среди тех, кто не считает данный пример корректным, подавляющее большинство видит проблему в
неоднозначности вопроса или недостаточности информации (22 упоминания): «Что значит „невыносимый“?»,
«Вопрос слишком общий, „невыносимого“ для какого рода занятий? Спать ночью? Находиться в помещении?
Находиться на улице?», «Что значит „городской шум“?».
Для четырех участников эксперимента проблема в ответах: «Непонятно в какую сторону уходят
ответы да и нет: в положительную или отрицательную?», «Вот тут достиг или не достиг, и ответ, например,
„определенно да“, „определённо“ что? Определенно достиг или определенно не достиг? Непонятно», «Если в
вопросе становится „невыносимый уровень“, то ответы должны быть „да“ или „нет“», «Что да? Что нет?»
Респонденты отмечают, что понятия «городской шум» и «невыносимый» влияют на мнение того, кто
отвечает на этот вопрос и, следовательно, на выбор варианта ответа (4 упоминания): «Вопрос принуждает к
мысли, что шум весьма велик. Вопрос: „Каков уровень шума..?“», «Необъективный способ оценки шума в
вопросе (невыносимый уровень)», «„Невыносимого“ уровня для кого? В вопросе предполагается, что уровень
уже „невыносим“», «„Невыносимого уровня“, подразумевает собой, что он достиг» (таблица 17).

В качестве решения респонденты предлагают сделать вопрос более конкретным (13 упоминаний): «В
вопросе следует указать допустимые пределы городского шума», «Более конкретная формулировка».
Интересны также следующие мнения: «В вопросе следует указать допустимые пределы городского
шума. Но и это вряд ли поможет, потому что человек не сможет его измерить и будет опираться на
собственные ощущения», «На мой взгляд, если автор не хотел обращаться к цифрам, а лишь ссылается на
эмпирическое восприятие опрашиваемого, то можно было употребить формулировку: „Чувствуете ли Вы, что
уровень шумового загрязнения увеличился за последние 5 лет?“» (таблица 18)

Заключение. Подводя итог результатов, полученных в ходе эксперимента, следует отметить, что в 4 из
6 примерах зафиксировано приблизительно равное количество ответов о корректности или некорректности
кейсов. Четвертый пример большинство респондентов считает корректным, а пятый — некорректным. Во всех
ответах прослеживается высокий процент «затрудняюсь ответить», что может означать о недостаточности
компетентности респондентов или непонимании задания эксперимента. Ключевые проблемы были обнаружены
в каждом примере, однако не во всех они были часто упоминаемыми. Большинством были выявлены ключевые
проблемы только во втором и шестом кейсах. Респонденты смогли обнаружить множество других проблем, на
которые мы не обратили внимание.
В первом примере большинство участников эксперимента выделило в качестве проблемы пояснение к
результатам опроса. Однако всего 4% респондентов считает, что данное пояснение обесценивает результаты и
является манипуляцией. В основном опрашиваемые делали акцент на том, что данным не следует доверять, так
как заказчик — Администрация Президента РФ. То есть упоминание этого в статье для них, скорее повод не
доверять данным ФОМ, чем считать пояснение манипуляцией. Также респонденты обратили внимание, что не
предоставлена сопроводительная информация к опросу. На их взгляд, необходимо было провести опрос
независимой организацией. Респонденты считают, что нужно проводить опросы о настоящем, а не о том, что
произойдет в будущем.
Во втором примере эксперимента большая часть упоминаний связана с неоднозначностью понятий «в
правильном» или «в неправильном» направлении, «в целом», «развитие». Также респонденты обратили внимание на неравнозначность вариантов ответов и на необходимость разбираться в теме, которую он затрагивает, перед
тем, как отвечать на этот вопрос. Информанты рекомендуют уточнить включенные в вопрос неоднозначные
определения, разбить данный вопрос на несколько, что позволит рассмотреть разные направления, которые
включены в проблему.
В третьем кейсе респонденты выделили следующие проблемы: недостаточность вариантов ответа,
проблема с ответами; нехватка информации о протесте; навязывание одной из множества точек зрения,
неоднозначность вопроса. Участники эксперимента рекомендовали предоставить больше вариантов ответа,
изменить варианты ответа; указать больше информации о протесте; расшифровать понятие «жесткие меры»,
заменить его; сформулировать вопрос так, чтобы он понимался всеми однозначно.
Проблемы четвертого примера эксперимента: недостаточность ответов; навязывание определенной
точки зрения; нехватка информации о ситуации. Респонденты полагают, что следует предоставить больше
информации о событии, больше вариантов ответов и возможность ответить самостоятельно (например, сделать
вопрос открытым).
В результате анализа пятого кейса большинство респондентов отметило в качестве проблемы варианты
ответов. Также среди проблем выделялись: отсутствие сопроводительной информации к опросу и заголовок,
который не отображает самих результатов опроса. Решения: увеличить количество вариантов ответа (об опросе),
изменить варианты ответов, предоставить сопроводительную информацию к опросу, убрать часть о повышении
пенсий и поддержке здравоохранения.
В последнем примере эксперимента отмечались проблемы, связанные с неоднозначностью вопроса и
ответов, понятиями «городской шум» и «невыносимый» и их влиянием на мнение того, кто отвечает на данный
вопрос. Самое популярное решение — сделать вопрос более конкретным.
Респонденты предложили множество проблем и их решений, использование которых позволит
усовершенствовать такого рода типовые вопросы. Использование данной методики (предоставление вопросов на
критическое рассмотрение), на наш взгляд, способно уменьшить расстояние между респондентом и
исследователем, так как понимание вопроса его составителем может быть далеким от понимания этого вопроса
опрашиваемым. Участие в таком эксперименте дает возможность взглянуть по-другому на опросы, самому стать
исследователем, что может позволить в дальнейшем критически подходить к каждому опросу и его результатам.
Из ключевых проблем, с которыми столкнулись мы и респонденты, следует выделить: сложности в
интерпретации полученных результатов, в объединении их в группы; неясность, когда респонденты выделяют
проблему, а когда решение; непонимание некоторыми респондентами, что перед ними отрывок из статьи, и в
целом непонимание опрашиваемыми заданий.
Представленные преимущества и недостатки предложенного в настоящей работе социологического
эксперимента позволят усовершенствовать его методику. И затем использовать в разведывательных
исследованиях для апробации формулировок вопросов на потенциальных респондентах.